Лошадиный ангел грустно смотрел куда-то вниз.
Человек не решался заговорить первым.
В темных глазах лошадиного ангела отражалось мраморное небо….
-Ты знаешь, почему все лошади, которые приходят на небо, попадают в рай?
-Нет
-Потому что лошадиный ад находится на земле. И они уже испили чашу страданий.
До дна… Через сколько из них прошла ваша лошадь?
Круг первый. Каким должно быть счастливое лошадиное детство? Жеребенок. Маленький, тонконогий и робкий. Он только пришел в этот мир… Что же он видит? Что же он чувствует? Порой мягкую траву пастбища и его ароматы. Может быть, пушистые опилки с душистым сеном. Мягкий, теплый бок матери. Теплое молоко. Заботливые руки человека подталкивают его, чтобы он сделал первый в жизни глоток. Этот мир принял его тепло и мягко. Мир людей, с которым он столкнулся с рождения и в котором он теперь проведет всю свою жизнь… Тепло и мягко… Только не всегда это так. Часто лошадиный ад на земле, как это ни печально и ни парадоксально, начинается уже с этого счастливого момента рождения новой жизни… Ведь что, если под тонким слоем опилок пол холоден, а каменные стены, окружающие его невероятно жесткие? Если запах аммиака, поднимающийся снизу, так режет ноздри, перекрывая запах матери и молока? Если даже днем свет еле-еле пробивается через малюсенькие, затянутые паутиной окна и решетки и маму приходится искать на ощупь? И приходится дрожать от холода… Порой жеребенок бегает в леваде или ее подобии (если хоть они есть), изобилующими битыми стеклами, обломками кирпича, строительным мусором, досками, ямами и железными прутьями, торчащими отовсюду. Или же просто по колено в грязной жиже, получая различные травмы… Болея, то от недокорма, то от грязи, в которую он попадает, благодаря всемогущему царю природы человеку… А как бы вы предпочли начать свою жизнь на месте лошади? Хотя, можно сказать, что даже у людей нет выбора… Что уж говорить о лошади… Но вот жеребенок всё больше узнает человека. А с этим приходят и новые проблемы в лошадиной жизни… Поначалу маленький конь кажется всем малышом, с ним играют, позволяют ему прихватывать губами куртки, чесаться головой о человека, ставить на него ноги. Ведь это так весело. И человеку, по ощущениям жеребенка весело тоже. Так и есть. Он смеется и кормит малыша сухариками. Гладит ласкает и треплет его по плюшевым бокам. Но проходит время. И вот в один прекрасный день, когда жеребенок делает то же, что он делал уже много-много раз и получал за это в ответ лишь ласку – получает окрик и хлыстом по ушам. «Что это?» удивляется он. За попытку прихватить, как обычно, за одежду, за обычную, в его понимании, игру, он получает тычок в морду. На него кричат, замахиваются. Как он это должен понимать? И как он на это может и должен реагировать? Да, он растет… Потом, может, в конюшне его поставят в узенькое стойло, где он будет ютиться далеко не один, а на пару с таким же, как он, маленьким испуганным существом. И даже когда они вырастут и денник станет мал даже одной такой лошадке, может быть, никто и не разведет их по разным денникам, большим, таким, чтобы они могли полежать, подвигаться хоть как-то. Вот и стоят обреченно две двухлетки в узеньком проеме темного денника полтора метра шириной… И глядят сквозь решетку грустным взглядом. Этот кошмар, правда, рано или поздно обычно кончается. Лошадь покупают. Правда перед этим их ждет еще один кошмар в кошмаре.
Круг второй. Так уж повелось, что покупатели, ассоциирующие лошадь непосредственно только с ездой на ней, предпочитают покупать лошадок, на которых уже можно ездить. Да, уже в столь юном возрасте многие лошади проходят, по большей части, через самые натуральные пытки… Кто-то отделается малой кровью и лишь испугом. Кто-то постигнет все прелести современной конной инквизиции… Не забьют до полусмерти, так придушат, затянут, причинят ужасную боль… и выведут еще совсем юную, растущую, нескладную двухлетку во двор, дабы на нее впервые взгромоздился человек. Совершенно не интересуясь, насколько ей комфортно, насколько это не причиняет ей боли. Ему надо продать товар, и товар должен соответствовать требованиям. Вот так и получаются лошади в двухлетнем возрасте с больными спинами, разбитыми ногами и совершенно покалеченной психикой… На которых скачут, скачут, скачут… Часто на больших племфермах с каждой отдельно просто нет времени цацкаться…Начинается третий круг лошадиного ада. Перед этим правда, им еще нужно будет пройти некую стадию, отголосок второго круга. Ведь чтобы довезти лошадь до покупателя, это часто надо делать с помощью транспортного средства. Да, коневозка. Которая у добрых двух третей лошадей ассоциируется с болью, со страхом, с ужасом и дискомфортом. Почему? Потому что люди, у которых нет времени, которым некогда и незачем мириться с лошадиной природой, или которые совсем ничего о ней не знают, пытаются решить проблему традиционными жестокими способами и подручными материалами, которые найдутся под рукой: корды, хлысты, веревки, палки, железные прутья… Так что в свои юные годы для многих добавляется еще и пытка номер два… Великие инквизиторы здесь не идут ни в какое сравнение по поиску способов причинения боли… В ход идет и залом репицы хвоста (когда-то упирающийся скот загоняли таким способом в помещение бойни), и битье любыми подручными средствами, включая хлысты и железные трубы. Рот лошади напихивают невероятным железом, чтобы она обезумела от боли настолько, чтобы уже не иметь никакой возможности сопротивляться… Думаю, сам Торквемада бы аплодировал! Но пережив и эту малую боль, лошадь готовится к большой…
Круг третий. Ее новое место. Каким оно должно быть после того ада, что она уже пережила? Может ли быть оно еще ужасней? Может. Утро. Занимается рассвет. В денник заходит конюх, замахивает коня, седлает, взнуздывает, выводит. Приходит жокей. Садится сверху. И вперед. Двухлетка выводится на круг. И начинается бешеная скачка, длящаяся по-разному, для кого как: пару дней, месяц, полгода, год, два три… Потом она обязательно закончится. Для малого процента лошадок это будут зеленые луга и хорошие корма. Еще некоторый мизерный процент попадет в приюты и реабилитационные центры скаковых лошадей, где, может быть, добросердечным людям удастся исцелить их искалеченные души и тела, и найти им новый теплый дом. Остальные же три четверти пойдут мотать следующие круги ада… Семьдесят процентов же сразу перескочит на последний. Хотя чей-то ад, возможно, кончится уже на этом кругу. Когда он упадет после очередного неудачного прыжка, врезавшись со всего размаху головой в жесткий грунт дорожки. На секунду возникнет адская боль, что-то хрустнет в голове и шее, но потом сознание померкнет…. Может быть… Скачки. Оглянитесь, люди. Неужели человечество не преодолело до сих пор склонность к забаве прошлых веков: соревнования в амбициозности человека: Ну а кто доскачет первым до колокольни? Чья лошадка быстрей, тот и круче. Вспомните, не просыпалась ли в вас именно эта наклонность, когда вы рассекали с вашей подружкой верхом в полях? Хотя нет… куда амбициозности до банальной жадности. Жажды наживы, жажды денег… А то, что при этом страдает и умирает иное живое существо? Деньги важнее. Тысячи, миллионы, миллиарды. Но разве могут лошадиные жизни поспорить с долларами? Вот и получается, что в таком жестоком виде «спорта», как гладкие скачки, стипль-чезы, скачки с препятствиями ежегодно в одной только Англии погибает по тем ли иным причинам более трехсот лошадей. К этим смертным случаям следует добавить также огромное, но официально не зарегистрированное, число случаев "негодных экземпляров", которые гибнут ежегодно еще до начала скачек и тех животных, которых убивают по окончании их скаковой карьеры вместо того, чтобы обеспечить им хорошее лечение. Число таких жертв, возможно, достигает нескольких тысяч ежегодно. Вот они, клиенты круга номер семь… Часть из них умирает прямо на скаковой дорожке, ломая шеи и позвоночники, часть из них убивают после, потому что деньги, потраченные на лечение переломов ног и костей таза, не окупятся, даже если эта лошадь и выздоровеет когда-то. Так стоит ли оно того? Зачем разводить все новых и новых лошадей. Осеменять кобыл разведенной спермой, чтобы получить побольше жеребят? Зачем выводить породу, у представителей которой наряду с повышенной резвостью и выносливостью от таких диких нагрузок развиваются проблемы со здоровьем, такие как язва желудка и легочные кровотечения? Почему эти болезни стали «профессиональными» болезнями чистокровок? Ведь 90 % лошадей, подвергающихся чрезмерным нагрузкам страдают язвой желудка, и более 80 % - кровотечениями из легких. Только почему-то никого это не останавливает уже на этой стадии. И несчастные лошади продолжают кружить в своем кошмарном сне…. Боль, боль, боль, лекарства, лечение, кратковременное облегчение, и снова боль…
Круг четвертый Да, не все породы созданы для скачек. Далеко не все. Кто-то минует стадию скачек, бегов и троек… Минует, чтобы попасть… в спорт, где ради загадочного зверя «результата», пары розеток, кучи денег или символического мелкого приза им снова будут пилить рты трензелями и мундштуками, затягивать морды капсюлями, гнуть шпунтами и скользящими поводьями, «наращивая мускулатуру и расслабляя», тыкать шпорами и бить хлыстом, чтобы они обрели загадочный импульс, выбирать еще более жесткое железо, считая свою лошадь очень-очень сложной и проблемной, но перспективной… Прыгать крашеные палки, бинтуя ноги и надевая ногавки, дабы лошадка не получила травму перед заветными соревнованиями, куда она пойдет, кстати, даже если эту травму получит, получив с ней пару обезболивающих таблеток. Ну а потом, может быть, в самом лучшем случае, хирургическое лечение и постоянные курсы терапии… А лошади глядят на человека своими большими грустными глазами и не понимают, почему те, кто называет их друзьями, кто говорит, что любит их всей душой, кто жить без них не может, не может просто наслаждаться взаимным общением и счастьем без гонок на пределе своих возможностей, многочисленных травм, на которые их толкает их, вроде бы, и любящий их всадник, когда заставляет бегать их со скрюченной шеей, с набитым железом ртом, сигать через высоченные палки, «мертвые» бревна и каменные стенки, прыгать вниз с обрывов в воду, разрывая при этом рот коню, чтобы самому не свалиться, но все же падая, цепляется за тот же повод, разрывая рот еще больше… Что же это за любовь? И что этот всадник любит на самом деле? Да, есть еще, кстати, лошади для шоу. Вот вроде уж повезло, так повезло лошадкам, да? Живут, бегают картинно на шоу. Ничего не прыгают… Никто им ничего не рвет… Да, посмотрите на этот гордый, красивый высокий ход хокне или теннесийской прогулочной лошади. А теперь посмотрите, как его добиваются…. Нет, ваши глаза вам не изменяют. Да, к ногам лошади банально привязан груз. Теперь вам ясно, откуда берется эта легкость и грациозность? И нужна ли она нам такой ценой? Спорт…Что подразумевает под собой серьезный спорт? Погоня за олимпийской медалью? Как хорошо было где-то сказано «Спорт – это не что иное, как целенаправленное нанесение вреда собственному организму на глазах у публики. Список спортивных травм, после которых люди становятся инвалидами, превышает количество видов спорта». Нет, это не значит, что нужно бросить все и никогда не заниматься физическими упражнениями… Следует просто разделять разные вещи. Совершенствование и поддержание здоровья – прекрасно. И лошадиного, в том числе. Но только серьезный спорт это уже не движение к здоровью, а скорее, от него… Фактов в подтверждение этого – множество… Задайте себе хотя бы вопрос, во сколько профессиональные спортсмены обычно выходят на пенсию? И сколькие сходят с дистанции еще до этого возраста? И посвящать этому свою жизнь, идти на пределе возможностей, рисковать своим здоровьем, работать на износ, не жалея себя… такого разве пожелаешь действительно тому, кого любишь? Это осознанное решение должно приниматься каждым индивидуумом совершенно самостоятельно… Спорт – это лишь способ самореализации. Опять человеческие амбиции. Но зачем же спортсмены решают за лошадь? И при этом говорят о какой-то возвышенной любви, мягкости, доброте… Эти понятия и понятие «большой спорт» несовместимы… Там только «жесткость», «амбиции», «работа на износ», «преодоление себя», «опережение соперников», «борьба», подчас жестокая борьба. И часто получается так, что человек так и не добивается какого-то даже мелкого результата… а лошадь честно сжигает себя дотла… сгорает как спичка… и остается от нее лишь черный контур… развалина… Хозяин тут же сбивает ее цену и старается побыстрей куда-нибудь спихнуть, дабы купить себе «более перспективную» лошадку, помоложе и начать с ней весь круг сначала… Авось с ней получится лучше. А старая? Куда ж ей, бедной, теперь дорога?
Круг пятый Сюда лошади попадают совершенно разными путями. И заканчивают, порой, по-разному. Кому-то везет, и он вырывается из замкнутых кругов… Такое случается с единицам… А большинство же кидает дальше… На круг шестой ли, седьмой… Прокат… Какое слово-то само по себе странное… И какое значение: «Сдача чего-нибудь во временное пользование за плату». Хорошо, когда речь идет о видеокассете, машине, холодильнике… Но вдумайтесь в слово «сдать во временное пользование за плату лошадь, живое существо, у которого есть душа и чувства, свои привычки…». Чтобы совершенно чужой человек сел на нее и стал использовать так, как он хочет. Иногда совершенно наплевав на ее возможности. Кстати в случае с прокатом техники, вообще, еще дают инструкцию по эксплуатации, чтобы неумелый пользователь не повредил дорогую технику. Заботятся о своем имуществе. А в случае с лошадьми часто не делают даже этого. Получил коня – скачи в поля, гни как баранку в манеже, прыгай палки. То ли лень, то ли не так уж и жалко «недорогую» вещь, которую всегда найдется, чем заменить. И в этом-то и есть суть проката – он ровняет лошадь с вещью. Человек приходит попользоваться. Насладиться пользованием. И что с того, если лошадка, как и холодильник, сломается? Он сдаст его «мастерам» обратно. Может, даже еще и потребует вернуть деньги. В прокате ведь человек отстаивает свои права. И его не заботит то, что случится с чужой, по сути, вещью… Он всегда сможет ее поменять на другую… Человек должен получить удовольствие. Лошадь является средством достижения этой цели. Как машина, как автомат. Если она не отвечает требованиям «трамвая», из нее это начинают выжимать. Выжимают жестко и быстро. Прокатчику неважно, что его отношения с этой вещью нарушатся. Он не строил их долго и настойчиво, чтобы дорожить ими. На другой день он просто попросит другую вещь, если ему разонравится эта. А клиент, в бизнесе, как говорится, всегда прав. А на ни в чем не повинную «хитрую», «злую», «мерзкую», «ленивую», «подлую», «еле живую», «ненормальную», «спятившую», «замкнутую», «тормознутую», «наглую» лошадь сядет тот, кому она должна приносить деньги и не принесла… Клиент разочарован. Клиент больше не вернется на конюшню. Расплату получает негодный товар. Но раз его нельзя выкинуть, его еще можно попытаться исправить… На коня садится боле «опытный» всадник… и начинают горячим пилить рты, ленивых избивать хлыстами, на непокорных надевают паутину ремешков, а спятивших бить по ушам… Можно возразить, однако, что многие люди начинали и начинают с проката. Что это чуть ли не единственный способ у нас в стране познакомиться с лошадьми. С жестокого, корыстного, мало заботящегося о лошадях нашего советского проката… Но может, все и начинают одинаково, однако заканчивают, как практика показывает, всё равно по-разному… Кто-то десять лет как пилил лошадям рты и бил хлыстами, так и продолжают делать это, пусть уже не в сменах по кругу, а на каких-то местных глупых соревновульках… Может, даже обзаведясь своей лошадкой. Но продолжают. С полным сознанием своего дела. Слушая тренеров. Ни один нерв не дрогнет на их лице, когда лошадь, закинувшись очередной раз, получит хлыстом по ушам сполна, и на следующем прыжке повод возьмут в одну руку, а ее «снимут» жестким и мощным ударом наотмашь вывернутым хлыстом… Кто-то поступает так… А кто-то начнет что-то понимать, может, сам, может, с помощью других… И кто-то уже через пару месяцев или может лет сам или с чужой помощью стремится сбежать оттуда подальше. Желает быть с лошадьми, но никогда больше не быть в прокате, спорте и не насиловать и без того несчастных лошадей. Выкупает, покупает, берет, заводит свою лошадь, и делает ее жизнь немного счастливее… Пытается понять, в чем же заключается лошадиное счастье…И обеспечить его своему коню. Да, цель нашего проката не научить вас верховой езде… Цель нашего проката – положить хозяину в карман побольше денег при минимуме затрат и стараний… Просто кто-то честней выполняет свои обязанности и, может, даже заботится о состоянии своего товара, а кому-то откровенно наплевать… Только сути это не меняет. И по большому счету, лошадь здесь выступает, как обычный спортивный снаряд, или скорее, игрушку: проигрался, дай другому. Сломалась, возьми другую… Отсюда и все вытекающие. Еще прокат обычно характеризуется тем, что там товар используют до последнего и извлекают из него всю выгоду, которую только можно. Холка стерта в кровь? Шишки под седлом? Но лошадь же от этого не падает? В смену! Рот надерган до крови? Сунем ей трензелек помягче, не развалится! В смену! Лошадь заподпружена? Место под подпругой стерто в кровь? – Затянем ее подальше, на худой конец пойдет без седла. Но в смену! Хромает? Разбегается! В смену! Еле ходит? Не фиг даром корм жрать! В смену! Кашляет? Пусть пробегается как следует, пройдет. Погоняйте ее посильней. В смену! Гниющие стрелки и жуткие мокрецы? В смену! Когда рождается причина, с которой лошадь уже в смену не загнать и вещь ремонту не подлежит приходит пора с ней расстаться… Стоит она уже абсолютные копейки… Ее, фактически, выбрасывают… Вот эти слова, сказанные совершенно открыто пользователем одной из прокатных конюшен, очень хорошо характеризуют отношение этих людей к таким уже нетрудоспособным лошадям: «Ты ж пойми, прокат это не ЧВ, там много лошадей, и ни кто за ними не будет носится, как частник со своей единственной и ненаглядной. Это вроде ты должна понимать, так? И если лошадь стала по каким-то причинам не годной к прокату, или просто решили обновить поголовье, от лошадей избавляются, разными способами, на кого-то находится хозяин, на кого-то нет. И вот представь, у тебя на руках, не одна единственная, а 10 лошадей, и тебе их надо срочно куда-то деть, потому что новые на подходе и ставить их будет некуда... Да и денег зарабатывать нужно, на тот же прокорм, пока лошади не продались... А кому нужен старый не очень здоровый мерин? А их таких 10? И что для каждого искать? И сколько это займет времени?» Или «Вот я сомневаюсь, что ты будешь так делать... потому как бизнес штука жестокая... пока ты будешь пристраивать.... А что бы ты делала, если не на ком вести прокат??? Нет денег, уйдет прокат.. Потому что допустим за 10 лет работы КСК знаешь сколько таких вот старых и больных... ну допустим кобылу кое-как ещё в матки можно (и то если крови хорошие), а вот меринов куда? Так что КСК должен работать только на содержание этих лошадей? И чем это закончится?» Да, гораздо проще закончить шестым и седьмым кругами… Эти люди даже никогда не потратятся на то, чтобы гуманно усыпить старую и больную лошадь. Ведь это тоже трата денег. Зачем? Если на мясе или у цыган им еще дадут за нее какие-то копейки… Или может, потому что убить лошадь инъекцией - это выше их сил, потому что живое существо, пусть и безболезненно и без страха, умирает на их глазах? А пустить их некогда «любимого» зверика с грубыми людьми, в грязном грузовике, чтобы он, натерпевшись страху, ждал, чуя смерть своих предшественников, запах крови и трясясь от страха в железном загоне, пока его не прикончат электрическим разрядом или пневмоавтоматом, который вгоняет десятисантиметровый штырь в мозг их бывшего "любимца", а потом ему, еще, часто, в сознании, подвешенному за ногу перерезают горло - это нормально, потому что просто они этого не видят….? Да, таким людям действительно проще отдать лошадь цыганам, в покатушки или на мясокомбинат… Потому что лошадь = вещь. И они выбрасывают их без малейшего зазрения совести… Перестала приносить прибыль – на свалку.
Круг шестой Небольшая зарисовка с натуры… В сером городе над серой рекой серый осенний дождливый день. Центр культурной столицы огромной страны. Редкие в эту пору года иностранцы жмутся под зонтиками, спеша к Эрмитажу. Жители поскорее стараются забиться в общественный транспорт и доехать домой, чтобы лечь в теплую ванну и хорошо пообедать. Они часто уже не жильцы… они призраки этого мира… Мало кто останавливается посреди площади, чтобы взглянуть на них. Да и на что там смотреть? Разве это те гордые, благородные, гарцующие существа, описываемые в легендах и сказках, воспетые поэтами? Кто знает, что снится этим унылым, потерянным, дремлющим двум серым лошадкам в желтых разводах от нечистот и грязи. Их разбитые копыта и ноги ноют от долгого стояния и кратковременных реприз рыси по мокрому асфальту и булыжной мостовой. Их шеи затекли от тяжелых хомутов. Их желудок болит от давно заработанного такими стояниями гастрита. На воспаленную спину льет холодный осенний дождь. Или падает зимний снег. Или же посылает свои лучи жаркое солнце в летний полдень. Они стоят безропотно, как статуи. И когда к ним подходят люди, они тянутся к ним, надеясь даже на этом уже безнадежном кругу найти хоть чуточку тепла и ласки… И тогда, может, на какую-то долю секунды в их глазах загорается надежда. Но силы уходят из них с каждым таким днем. И когда их совсем не останется, их место займут новые страдальцы, а эти несчастные вот так незаметно и безропотно шагнут своими разбитыми ногами на новый, заключительный круг своей печальной жизни…
Круг седьмой It is the end of all Hope… Если вы полагаете, что этот круг начинается и заканчивается быстрой смертью благородного, некогда, существа…Вы ошибаетесь. Если у людей не было денег, чтобы обеспечить лошади нормальную жизнь и старость, разве они согласятся выделить тем же самых денег на ее достойную и мирную смерть? Этот круг начинается уже с того момента, когда нечастное существо становится никому не нужным. И теперь, увы, уже некому за него беспокоиться и некому за него заступиться. Ибо люди, работающие на мясоиндустрию в силу своей профессии лишены начисто таких человеческих качеств, как гуманность, жалость, сострадание. Ибо они также делают деньги. А деньги, как получается, начисто лишают людей самых человеческих качеств… Поэтому ваша бывшая лошадка на этой, последней стадии испытает самый шикарный спектр устрашающих эмоций… Дикого ужаса, паники, бессилия, исступления… А что бы было с вами, если вам пришлось пережить подобное? Я не стану говорить, что делают с ними у нас. Я расскажу, что делают с ними на «цивилизованном» западе… А о нашей реальности пусть вам подскажет воображение… Сначала на аукционе вас держат в тесном загоне с другими подобными вам существами… Теснота, грязь и вонь ничто по сравнению с тем, что вам ждет после того, как вас приметит и заплатит за вас копейки агент с лошадиной бойни… Далее вас запихают любыми средствами в огромный двухъярусный грузовик, предназначенный для скота и свиней… Полностью закрытый, лишь с небольшими дырками по бортам, чтобы вы, наверное, не задохнулись раньше времени. Высота каждого уровня не позволит вам даже поднять голову. Туда напихают максимальное количество лошадей, ибо это уже не лошади в глазах людей, это «мясо». И далее вас повезут, возможно, много часов к месту вашего последнего пребывания…Без пищи и воды. Многие не перенесут этого и умрут уже в пути. Да, можно сказать, с глубокой иронией, но не без доли истины, что бедолагам повезло. Ибо потом вас, выживших, выгрузят как мусор в такой же грязный загон. А если вы уже не способны идти, и так слабы, что падаете на трап, вас оттащат туда веревками за хвост и ноги. Мало заботясь, если при этом у вас хрустнут кости или обдерется шкура. И теперь, в запахе боли, в запахе крови вы будете ждать своего последнего часа… И он настанет. В стальной коробке, над которой стоит человек со странной штуковиной в виде молотка в руках… Когда-то давно такой же по виду штукой хозяин приходил починить разломанную леваду…Вы стоите, и ваши ноги дрожат от страха. Дрожь гулким эхом передается стали… Но вот одно молниеносное движение страной штуковины в руке человека по направлению к вашей голове… Хруст. И острая боль заливает разум… Но сознание вы не теряете. И падая в болевую бездну чувствами, вы одновременно проскальзываете вниз телом, еще чувствуя боль от удара обо что-то твердое… Взгляд стынет… Жизнь уходит… медленно. Ибо эта странная штуковина еще не убила вас. Как странно и страшно. Мир переворачивается с ног на голову… Ибо вашу ногу что-то грубо обхватывает вздергивает наверх. Последними отголосками сознания вы еще чувствуете, как теплая от чужой крови сталь рассекает вам горло… Свет, наконец, меркнет. Занавес лошадиной жизни, наконец, опускается… Наступает кромешная темнота… Куда нам из нее идти, и где искать свет, решать нам. Может быть в новой жизни эта лошадь не пройдет, благодаря нам, ни одного круга ада. Потому что мы заберем ее в светлый и чистый рай еще жеребенком. Потому что она никогда не узнает вкуса железа во рту, и человек никогда не сядет к ней на спину не убедившись, что ей больно или неприятно. Она никогда не будет скакать, гонимая ударами хлыста, обоняя таких же загнанных созданий, бегущих по соседней дорожке… Она никогда не узнает, что такое удар хлыстом. Никогда не узнает, что такое боль от удара ногами о крашеные палочки и троеборные бревна. Свет жизни не померкнет для нее в три года, потому что ее хозяин не ломанется из простой бравады сигать поваленное дерево на его пути в парке на скользком снегу зимой, и она не сломает там себе ноги и шею. У нее никогда не будет течь из легких кровь, потому что никто не заставит ее бежать и прыгать на пределе своих возможностей. Ей не будут нужны никакие дорогостоящие подкормки и лекарства, потому что у нее не будет жутких травм и всеобщего переутомления. У нее не будет дурных конюшенных привычек, потому что ее хозяин знает, что лошади нужно двигаться и гулять в леваде минимум несколько часов в день. Он будет заниматься с ней тем, что ей нравится. И если она покажет, что что-то совсем не для нее, он не нацепит на нее строгое железо с цепочками и не станет ее принуждать. Он не потащит ее на соревнования по конкуру, зная, что она захромала, накачав ее обезболивающим. Внимательный хозяин прочитает ее желания, поймет, на что она жалуется. И когда эта счастливая лошадь доживет до старости, он не отдаст ее никаким мерзким торговцам, цыганам или агентам с бойни. Его любимица спокойно сможет дожить остаток своих дней в тепле и покое, на чистой опилочной подстилке и со вкусной едой. Хозяин будет приходить к ней каждый день, чтобы проведать свою старушку, немного с ней поиграть, занимаясь в то же время какими-то более сложными вещами с новой молодой лошадкой. Эта лошадь никогда не будет испытывать панического страха, дикой боли, причиненной ей человеком, ужаса… Потому что любить он ее будет не по принципу «Хочу, чтобы объект любви принадлежал мне и служил мне, и чтобы мне было от этого хорошо», а по принципу «Хочу, чтобы любимому объекту было хорошо, тогда и мне будет хорошо». Вот оно, главное различие разных видов любви… Итак, всё в наших руках. И именно своим подходом мы можем прорубить себе и своим любимцам выход в этом, на самом деле, жестоком и беспощадном мире. И когда мы с уверенностью сможем сказать, что наши лошади не прошли ни одного из этих кругов, что они на протяжении всей своей жизни с момента рождения и до самой смерти были счастливы и окружены заботой человека, может тогда, что-то изменится в нашем обществе. И не будет более на земле лошадиного ада… А что касается темноты, то, как говорится, темнее всего бывает перед рассветом. Готовьтесь, ждите, он придет. Ибо мы его уже призвали. С рассветом придет новая эра. Эра разума, добра и понимания. И этот рассвет уже не за горами! Автор: Антонина Шевченко источник: http://www.hauteecole.ru/ru/horse_revolution.php?sid=41&id=148 |
